Top.Mail.Ru

МАМОНОВА Н. Н.

Наталия Николаевна Мамонова

Дата рождения: 20.06.1921 г.

Дата смерти: 08.12.2006 г.

Н. Н. Мамонова родилась в Киеве в семье инженера и медицинской сестры. Детство ее прошло в Киеве и Сумах. В 1932 г. семья Мамоновых переехала в Москву, где Наталия Николаевна окончила среднюю школу и поступила на Биолого-почвенный факультет МГУ. Она принадлежала к тому героическому поколению, на долю которого выпали тяготы Великой Отечественной войны. Находясь в эвакуации вместе с факультетом, Н. Н. Мамонова продолжала учиться и параллельно работала в госпиталях. По возвращении в Москву, доучившись на последних курсах, Наталия Николаевна окончила Московский университет по кафедре эмбриологии (1948 г.).

В 1950 г. в рамках Отдела антропологии Института этнографии АН СССР было создано специальное подразделение — Лаборатория пластической реконструкции лица по черепу. Именно сюда к Михаилу Михайловичу Герасимову пришли три первые сотрудницы — Н. Н. Мамонова, Т. С. Сурнина и Г. В. Лебединская, которым было суждено показать на практике, что восстановление лица по черепу есть объективная методика, доступная многим специалистам, а не субъективное художественное творчество. Первые ученики М. М. Герасимова получили блестящую профессиональную подготовку, став краниологами высокого класса. Эти профессиональные качества очень скоро пригодились Наталии Николаевне, когда она впервые поехала в археологическую экспедицию на Ангару, к прославленному Алексею Павловичу Окладникову. Тогда, в далеком 1953 г., молодого московского антрополога глубоко потрясла и очаровала суровая мощь сибирской природы, ее первобытная красота. Вся дальнейшая судьба Н. Н. Мамоновой теснейшим образом переплелась с Восточной Сибирью и ее древней историей. Ею выполняются работы по реставрации и графической фиксации черепов, по реконструкции внешнего облика древних людей, главным образом — обитателей Прибайкалья и Забайкалья.

В первой половине 1960-х гг. Н. Н. Мамонову все больше и больше захватывали проблемы расо- и этногенеза народов Сибири, и в 1966 г. она переходит работать из Лаборатории пластической реконструкции в Отдел антропологии все того же Института этнографии, которому она отдала более сорока лет своей жизни. С этого момента начинается особый период ее научного творчества. Продолжаются работы по палеоантропологии Восточной Сибири. Участвуя в многочисленных археологических экспедициях, она собрала значительную коллекцию черепов и скелетов, начиная с эпохи неолита и заканчивая современностью. Для того чтобы собрать обширные палеоантропологические данные, Н. Н. Мамоновой пришлось работать не только в поле, но и учесть материалы музейных собраний Иркутска, Читы, Улан-Удэ, Кяхты. Теперь, с накоплением большого краниологического массива, Наталия Николаевна решает вопросы межгрупповой дифференциации неолитического населения этого региона, его генетических взаимоотношений, древних миграций, влияния европеоидного компонента на антропологические особенности древних байкальцев.

Особую дискуссионность издавна вызывал вопрос об относительной хронологии отдельных этапов неолита и энеолита Прибайкалья. Невзирая на то, что антропологические данные, полученные Н. Н. Мамоновой, противоречили схеме, предложенной А. П. Окладниковым, и подтверждали правоту М. М. Герасимова, Алексей Павлович высоко оценил рукопись Наталии Николаевны, считая появление этой работы важным событием в науке. Не смотря на такую высокую оценку, Наталии Николаевне не суждено было защитить диссертационную работу. Этому помешали многочисленные семейные проблемы — она рано осталась вдовой, воспитывала сына, ухаживала за длительно и тяжело болевшими родственниками.

Палеоантропологические исследования Н. Н. Мамоновой не ограничивались неолитом и бронзой Байкальского региона. Много внимания она уделила и более поздним эпохам, и другим регионам. Достаточно вспомнить работы по гуннам Забайкалья, огромную кранио- и остеологическую коллекцию по современным бурятам, собранную совместно с Г. А. Пытляковым, публикации по Северо-Западному Алтаю и северу Русской равнины.

В 1969-1974 гг. Наталия Николаевна участвует в работе Советско-Монгольской экспедиции, результатом чего стала большая работа по палеоантропологии могильника Улангом (V-III вв. до н. э.).

Для научного творчества Н. Н. Мамоновой было характерно сочетание устоявшихся, традиционных подходов к материалу с поиском новых, перспективных исследовательских областей. Ярким примером тому служат работы, по тем направлениям палеоантропологии, которые станут «модными» лишь десятилетия спустя. После работ Д. Н. Анучина 1880-х гг. в отечественной антропологии практически не уделяли внимания фенетической изменчивости черепа — исследование дискретно-варьирующих признаков, или анатомических «аномалий», практически не велось. Н. Н. Мамонова, совместно с Ю. Г. Рычковым и А. А. Мовсесян, стояла у истоков возрождения этого интереснейшего направления, бурно развившегося и у нас, и зарубежом в 1980-е — 1990-е гг. Не вполне традиционными для отечественной палеоантропологии 1960-1970-х гг. были и такие разделы нашей науки как морфология посткраниального скелета, палеодемография и палеотравматология, в которых Наталия Николаевна оставила заметный след.

Даже уйдя на пенсию, Наталия Николаевна продолжала трудиться на благо антропологии и археологии. Она шла в ногу со временем, активно участвуя в самых новейших разработках по палеогенетике и радиоуглеродному датированию неолитических культур Восточной Сибири.

Список печатных работ Н. Н. Мамоновой:

  1. Новые находки неолитических черепов в Забайкалье // Записки Бурят-Монгольского Научно-исследовательского института культуры. Вып. XXIII. Улан-Удэ, 1957. С. 118-135.
  2. Отчет об археологических работах, проведенных Кяхтинским краеведческим музеем в летний период 1957 г. // Труды Кяхтинского музея краеведения им. академика В. А. Обручева и Кяхтинского отдела Географического общества СССР. Кяхта, 1959.
  3. Раскопки гуннского могильника в Черемуховой пади // Археологический сборник, т. I. Улан-Удэ, 1959. С. 74-79 (в соавторстве с Р. Ф. Тугутовым).
  4. Кочевники Забайкалья IX–XIII вв. по данным палеоантропологии // Антропологический сборник. Вып III — ТИЭ, нов. серия, т. LXXI. М., 1961. С. 207-241.
  5. Выставка работ М.М. Герасимова // СЭ, 1962, № 1. С. 95-102 (в соавторстве с Т. С. Сурниной).
  6. Определение длины костей по их фрагментам // ВА, 1968, вып. 29. С. 171-177.
  7. Новая палеоантропологическая находка на болоте Берендеево // Голоцен. М., 1969. С. 145-156.
  8. К вопросу о древнем населении Приангарья по палеоантропологическим данным // Проблемы археологии Урала и Сибири. М., 1973. С. 18-28.
  9. К антропологии гуннов Забайкалья (по материалам могильника Черемуховая падь) // Расогенетические процессы в этнической истории. Сборник памяти Г. Ф. Дебеца. М., 1974. С. 201-228.
  10. Программа и методика исследований аномалий черепа // ВА, 1975, вып. 51. С. 127-150 (в соавторстве с А. А. Мовсесян и Ю. Г. Рычковым).
  11. Демография Улангомского могильника (саяно-тувинская культура V-III вв. до н. э.) // Археология и этнография Монголии. Новосибирск, 1978. С. 123-135.
  12. Древнее население Монголии по данным палеоантропологии // Труды III Международного Конгресса монголоведов. Т. 3. Улан-Батор, 1979. С. 204-210.
  13. К палеоантропологии неолита верховьев Лены // СЭ, 1979, № 5. С. 49-63 (в соавторстве с В. П. Алексеевым).
  14. Антропологический тип древнего населения Западной Монголии по данным палеоантропологии // Исследования по палеоантропологии и краниологии СССР — Сб. МАЭ, т. XXXVI. Л., 1980. С. 60-74.
  15. Древнее население Ангары и Лены в серовское время по данным палеоантропологии (К вопросу о межгрупповых различиях в эпоху неолита) // Палеоантропология Сибири. М., 1980. С. 64-88.
  16. Die Paläoanthropologie des Gräberfeldes Ulangom // Ulangom: Ein skythenzeitliches Gräberfeld in der Mongolei — Asiatische forschungen. Bd. 76. Wiesbaden, 1982. S. 140-173.
  17. К вопросу о межгрупповых различиях в неолите Прибайкалья // ВА, 1983, вып. 71. С. 88-103.
  18. Возраст некоторых неолитических и энеолитических погребений Приангарья по радиоуглеродным данным // Археологические и этнографические исследования в Восточной Сибири. Итоги и перспективы. Тез. докл. ИРКИТМ. Иркутск, 1986 (в соавторстве с Л. Д. Сулержицким).
  19. Опыт применения таблиц В. В. Бунака при разработке остеометрических материалов // Проблемы эволюционной морфологии человека и его рас. М., 1986. С. 21-33.
  20. Палеоантропологические материалы последних веков до нашей эры и тюркского времени с территории Северо-Западного Алтая // Палеоантропология и археология Западной и Южной Сибири. Новосибирск, 1988. С. 3-21 (в соавторстве с В. П. Алексеевым).
  21. Опыт датирования по 14С погребений Прибайкалья эпохи голоцена // СА, 1989, № 1. С. 19-32 (в соавторстве с Л. Д. Сулержицким).
  22. Первичная обработка и определение антропологического материала в полевых условиях. Инструкция // Методика полевых археологических исследований. Л., 1989. С. 50-83 (в соавторстве с Г. П. Романовой и В. М. Харитоновым).
  23. Могильник «Локомотив»: некоторые биологические и демографические особенности населения китойской культуры (по материалам 1980-1984 годов) // Палеоэтнологические исследования на юге Средней Сибири. Иркутск, 1991 (в соавторстве с В. И. Базалийским).
  24. Погребальный обряд и демография серовских захоронений Приольхонья (оз. Байкал) // Гуманитарные науки Сибири, 1994, № 3. С. 13-19 (в соавторстве с О. И. Горюновой).
  25. Опись палеоантропологических материалов из погребений, опубликованных А. П. Окладниковым в 1974-1976 гг. (неолит и бронзовый век) // Байкальская Сибирь в древности. Сб. научных трудов. Иркутск, 1995. С. 96-111.
  26. Палеоантропологические материалы мезолита северных регионов России (предварительное сообщение) // ВА, 1995, вып. 88. С. 117-125.
  27. Боевые травмы на черепах из могильника Улангом (V-III вв. до н. э.) // РА, 1997, № 4. С. 108-121.
  28. Молекулярно-генетическая характеристика неолитических популяций Прибайкалья // Генетика, 1997, т. 33, № 10. С. 1418-1425 (в соавторстве с О. Ю. Наумовой, С. Ю. Рычковым, В. И. Базалийским, Л. Д. Сулержицким, Ю. Г. Рычковым).
  29. Половозрастной состав погребенных серовской группы могильника Сарминский мыс // Горюнова О. И. Серовские погребения Приольхонья (оз. Байкал). Новосибирск, 1997. С. 107-109.
  30. Пропорции скелета древнего населения Прибайкалья // Краткие сообщения о научной работе НИИ и Музея антропологии им. Д. Н. Анучина за 1995-1996 гг. М., 1997. С. 84-92 (в соавторстве с А. Л. Пурунджаном).
  31. Molecular Genetic Characteristics of the Neolithic Population of the Baikal Region: RFLP of the Ancient mtDNA from Skeletal Remains Found in the Ust-Ida I Burial Ground // Russian Journal of Genetics, Vol. 33, No. 10, 1997. Pp. 1215-1221 (joint authors: O. Yu. Naumova, S. Yu. Rychkov, V. I. Bazaliiskii, L. D. Sulerzhitskii, Yu. G. Rychkov).
  32. Неолитическое население Прибайкалья по данным палеоантропологии (палеофенетический анализ) // ВкА, 1998, вып. 5. С. 221-239 (в соавторстве с А. А. Мовсесян).
  33. Датирование погребений эпох неолита, энеолита и бронзы Прибайкалья методом радиоуглеродного анализа (к вопросу периодизации) // Горизонты антропологии: Труды Международной научной конференции памяти академика В. П. Алексеева. М., 2003. С. 426-430.
  34. Палеоантропологические материалы мезолита северных регионов России // Герасимова М. М., Пежемский Д. В. Мезолитический человек из Песчаницы: Комплексный антропологический анализ. М., 2005. С. 116-122.

Смотреть:

  • Пежемский Д. В. Наталия Николаевна Мамонова // Вестник антропологии. Вып. 8. М., 2002. С. 9-14.
  • Герасимова М. М., Пежемский Д. В. Наталия Николаевна Мамонова (20.06.1921 — 08.12.2006) [Некролог] // Этнографическое обозрение, 2007, № 4. С. 183-184.